Calm Harbor |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Calm Harbor » Альтернативные эпизоды » Во мраке подземелья [Elflings]
| ●Во мраке подземелья● |
[nick]Aven Wildroot[/nick][status]sharp[/status][icon]https://forumstatic.ru/files/001b/6f/0c/43100.jpg[/icon][sign] [/sign][fandom]Elflings[/fandom][profilename]Эйвен Вайлдрут[/profilename][profilestatus]I've got no strings
To hold me down
To make me fret, or make me frown
I had strings
But now I'm free
There are no strings on me[/profilestatus]
Арт на аватарке нарисовал хтонь-товарищ
В подвале пахнет сыростью. Спертый воздух полнится липкой прохладой, которая, кажется, просочилась даже под ткани одежды, и теперь пристаёт к коже, оседая на ней ледяной испариной. Так и хочется стереть её, избавиться от этого неприятного ощущения, но узник не шевелится. Он беззвучно наблюдает за фигурой, укутанной в плащ цвета запекшейся крови, из-за толстых прутьев решетки, пронизанных серебристыми искрами. Под багряно-бурым капюшоном не видно лица, даже когда эта фигура склоняется к пламени одинокой свечи, венчающей тронутый ржавчиной подсвечник. К запаху сырости вскоре примешивается тонкий аромат жжёной бумаги - страницы дневника одна за одной вспыхивают над тонким язычком огня, и тот лижет тонкий пергамент, уничтожая сотни чернильных строк и десятки рисунков, некогда на нём запечатленных.
За деревянными створками люка у навершия пологой каменной лестницы слышатся крики, мольбы и проклятья. За ними - звуки боя, в котором молчаливые последователи неизвестного культа проигрывают, не готовые к осаде под покровом... ночи? Пленник не уверен в том, сияет ли на небосводе яркий диск солнца или дарит свой умиротворяющий свет холодная луна, ведь толща земли не пропускает лучи ни того, ни другого, но какое-то внутреннее чутьё подсказывает ему, что сумей он хоть на миг просочиться взором за пределы этого жуткого логова, непременно увидел бы звезды.
Наверху слышится возня, но уже через несколько минут она стихает. Фигура у стола замирает, несколько секунд вслушивается, будто ожидая, что до её слуха вот-вот донесутся голоса братьев, одержавших победу. А когда этого не происходит, то поднимается со своего места, вынимая из запрятанных под полами плаща ножен тёмный изогнутый кинжал. Пленник не видит глаз человека - тень под капюшоном густая, плотная, почти непроницаемая, - но чувствует его пристальный и внимательный взгляд, когда культист поворачивает к нему лицо, замирая со сжатой в ладони рукоятью. В опущенных плечах человека, скрытого бордово-бурыми тканями, читается нерешительность, даже некий страх, и пленник чувствует беспокойное желание единственного оставшегося в живых фанатика обернуться в сторону двери. Но вместо этого тот взирает на клетку с толстыми металлическими прутьями и на полукружие странных символов, которыми очерчен пол перед запертой дверцей темницы.
— Выпусти меня, — собственный голос кажется пленнику сухим и хриплым, словно на языке осел бархатный пепел и он же просочился в глотку, не позволяя произнести ни слова громче, чем шепотом. Фигура снова поднимает взгляд на рыжеволосого мужчину, запертого в клетке, и, словно приняв какое-то решение, вдруг срывается с места и стремительно приближается к решетке. А затем резко выкидывает вперед свободную от клинка руку, чтобы дотянуться до узника, до его шеи, в которую и без того врезается прохладный металл широкого ошейника - не хватало еще длинных узловатых пальцев, в которых поселилась дрожь.
Хватает и шага, чтобы успеть отшатнуться, нелепо вжимаясь лопатками в противоположную стену темницы, потому что слабость заставляет ноги заплетаться, а землю - уходить из-под них. Вопреки всему узник не чувствует ни беспокойства, ни страха, ни злости от попытки культиста добраться до него вместо того, чтобы отпереть замок или снять печати с места его заточения. Едва ли мужчина в темном тряпье пытался его ранить, иначе метил бы в шею кинжалом... Но попытка не увенчалась успехом, и узнать, что пытался сделать этот человек, больше никогда не удастся.
Бордовый силуэт медленно отстраняется. Снова отходит к столу. Тушит пальцами фитиль одинокой свечи, а затем покидает подвал, больше не оборачиваясь.
[icon]https://forumupload.ru/uploads/001b/6f/0c/11/549949.png[/icon][nick]Prisoner[/nick][status]my name is ruin[/status][sign][/sign][fandom]Elflings[/fandom][profilename]???[/profilename][profilestatus]Every time I breathe, locked in this room, a shadow falls on me and says it's too soon.[/profilestatus]
Отредактировано Jester (2022-08-06 20:59:16)
cheers you up, agile, slinky, sometimes makes you bleed... basically a cat.
[nick]Aven Wildroot[/nick][status]sharp[/status][icon]https://forumstatic.ru/files/001b/6f/0c/43100.jpg[/icon][sign] [/sign][fandom]Elflings[/fandom][profilename]Эйвен Вайлдрут[/profilename][profilestatus]I've got no strings
To hold me down
To make me fret, or make me frown
I had strings
But now I'm free
There are no strings on me[/profilestatus] [indent] Пряный запах сушеных трав смешивался с тяжелыми парами талого воска от сотен зажжённых свечей. Люди в красных балахонах забились в слабо освященный угол комнаты, в стороне от алтаря, пылающего вереницей мелких огоньков. Сложная цепь узоров вокруг призывного круга мерцала тусклым магическим светом в ожидании жертвы, но десяток глаз был прикован не выведенным алой краской к древним письменам, а к большой дубовой двери, которая периодически сотрясалась от тяжелых глухих ударов. По ту стороны деревянной преграды, которая теперь совсем не казалась надежной, слышались крики и мольба о помощи. Красные балахоны были непреклонны. Липкий страх сковал их решимость, и каждый из пятерки культистов молча ждал неизбежности. Все они понимали, что старые проржавевшие петли рано или поздно не выдержат и ничто больше не будет отделять их от ужаса с той стороны. Все они знали, что нужно делать, но сейчас под рукой не было беспомощных пленников или ничего не понимающего скота. Алтарь требовал жертвы и на сей раз она действительно должна быть тяжелой.
[indent] - Я пойду. - дрожащий голос из под одного из капюшонов разорвал молчание. Соратники уставились на него в неуверенности, но очередной стук в дверь мгновенно придал им решимости.
[indent] - Твоя жертва не будет забыта, брат.
[indent] Другой культист без следа сомнений схватился за привязанный к поясу кинжал. Первый капюшон с опаской смотрел на сверкающую в пламени свеч острую сталь, но, собравшись с силами, кивнул и шагнул в центр жертвенного круга. Кинжал, хищно переливаясь тысячами маленьких огоньков, поднялся в воздух, но перед ударом другая рука коснулась плеча проводившего обряд.
[indent] - Бей быстро и точно, брат. Избавь его от боли.
[indent] Культист понимающе кивнул, не замечая, как магическая энергия сошла с пальцев его товарища и проникла глубоко в его тело. Уняв дрожь в руке, он вновь замахнулся и одним движением вонзил лезвие в шею своего друга. Кровь тяжелыми каплями окропила магические письмена, постепенно собираясь в специальный желоб, идущий по всей окружности алтаря. Воздух тут же заполнил отдающийся эхом инфернальный шепот заклятия. Культист взывал к своему господину, вырезая на уже бездыханном теле жертвы кровавые письмена. Остальные капюшоны начали вторить ему, усиливая силу молитвы. То, что должно было ответить на их зов, многократно превосходит чудовище, ломающее засов на деревянной двери. Алтарь ответил на их мольбы магическим звоном, заклятие практически завершилось, когда вдруг, проводящий обряд прекратил свой шепот и упал на колени, вопя от боли. Он не обращал внимания на испуганные вопросы своих товарищей, катаясь по полу и отчаянно срывая с тела злополучный балахон, пока не добрался наконец до обнаженной кожи. Его грудь вздыбилась от внезапного удара и, под оглушительный крик, лопнула в кровавую кашу. Из тела, костей и внутренних органов потерявшего сознание от боли культиста вырастали зубы. Двигаясь, налезая друг на друга и неизменно увеличиваясь в количестве, они словно пережевывали его тело изнутри. Посреди этого ужаса, между полных ужаса криков, из-под одного из капюшонов раздался звонкий издевательский смешок.
[indent] - Похоже обряд пошел не по плану.
[indent] Под ошарашенным взором своих "товарищей" Эйвен сделал шаг вперед, и снял капюшон. Вместе с алой тканью спала завеса Маски Многоликого, и перед не верящими своим глазам культистами предстал человек в улыбающейся желтой маске.
[indent] - Чт... Кто ты?
[indent] Кто? - Эйвен вновь издал короткий смешок - Поверьте, мы сами много раз задавались этим вопросом. Но сейчас — это не важно. Главное, что вы выбрали себе не подходящего бога.
[indent] Он изящным движением развел руки в стороны. Культисты, следившие за каждым его движением, вновь испуганно вскрикнули, уже второй раз наблюдая ужасающую картину. Тысячи зубов вырастали из кожи человека в золотой маске и словно рой белых насекомых, заполняли собой комнату. Алые балахоны понимали, что пути назад больше нет и единственный их вариант — открытое сражение, но никто не мог решиться войти в покрывающее Эйвена облако безумия. Они упустили свой шанс. Короткий безмолвный приказ и зубы жадно набросились на свои жертвы, раздирая плоть и перемалывая кости. Через несколько секунд все было кончено. Эйвен смахнул каплю крови, попавшую на щеку и направил ладонь по направлению к двери. Древняя магия наполнила его вены и вырвалась двумя мощными всплесками белой энергии. Взрыв Элдриха разнес старое дерево в щепки. С хищным шипением через открытый проем в комнату заглянула огромная голова змеи. Эйвен придирчиво оглядел её покрытую кровью чешую и удовлетворенно кивнул.
[indent] - Отличная работа. - он выжидающе вытянул руку - Теперь можешь уснуть.
[indent] Змей торжествующе прошипел и обратился белым дымом, который, собравшись в небольшое облачко, послушно лег в раскрытую ладонь хозяина, принимая форму изящной резной трости. Эйвен ухмыльнулся, покрутив в руках свое орудие, и оглядел поле боя. Взгляд его зацепился за кинжал, лежавший рядом с бессмысленной жертвой. Повинуясь мысленному приказу, рой зубов подхватил орудие и перенес его в свободную руку хозяина. Глаза, восприимчивые к магической ауре, уловили на орудии следы зачарование. Стоило отнести его торговцу, даже если магия на лезвии бесполезна, за него всегда можно выручить пару лишних монет.
[indent] Покончив с осмотром комнаты, Эйвен небрежно отпихнул в сторону концом трости лежавшее у ног тело и покинул зал призыва. Убежище культистов встретило его настоящим хаосом. Повсюду лежали обломки скудной мебели и тела с переломанными костями. Большинство здешних обитателей не были особой угрозой его Питону. Магия культистов, а если быть более точным, магия их господина, представляла определенную угрозу, но без должной подготовки они были всего лишь кучкой немощных людишек с кинжалами в руках. Благодаря Маске Многоликого Эйвен без особого труда влился в их ряды и в нужный момент пробудил трость, устроив внезапное нападение прямо в их логове. Простая работенка за простые деньги. Зрение Элдриха не улавливало больше следов магии, а значит пожитки культистов не представляли никакой ценности. Можно было заканчивать с этим местом, даже если парочка красных балахонов умудрилась спастись, никакой опасности они более не представляли. Но Эйвен не спешил отправляться за наградой. Он обогнул комнату, с брезгливым выражением лица перешагивая трупы, пока наконец не добрался до старого деревянного люка, обмотанного цепью. Все время, пока он скрывался под личиной культиста, этот вход был крепко закрыт и, судя по всему, лишь наиболее старшие и уважаемы члены культа имели права спускаться в это помещение. Сейчас все замки были сорваны.
[indent] Эйвен ухмыльнулся. Он никогда не считал любопытство страшным пороком. Даже если оно приведет к внезапной кончине, что же, по крайне мере перед смертью он может увидеть что-то интересное. Фактически с определенных пор любопытство было его главным жизненным ориентиром. Даже свои силы и текущую цель он получил из-за интереса к неизведанному. Вот и сейчас, прекрасно зная, что за этим люком в подземелье культистов вряд ли скрывается что-то безобидное, он ни секунды не сомневался в том, что хочет на это страшное нечто посмотреть. Конец трости призывно постучал по старой деревяшке и несколько зубов покорно подняли ручки люка, открывая проход в темную неизвестность. Решив пока придерживаться старой схемы, Эйвен вновь использовал Маску Многоликого, чтобы облачить себя в красный балахон.
[indent] Подземелье встретило его темнотой, сыростью и холодом. Грубые каменные ступени спускались на несколько метров под землю, где заканчивались небольшой комнаткой без лишних изысков. Маленькая тлеющая свеча при поддержке луча света из распахнутого люка выхватывала из тьмы кусок стальной решетки. Зрение Элдриха выделяет чуть больше, замечая перевязь магических символов, зачарованием, очевидно, сдерживающих того, кто томился в этой клетке. Одинокий пленник с длинными волосами жидким пламенем струящимся по плечам, окутанным в темную ткань, молча взирает на него, опираясь спиной на холодную каменную стену. Эйвен быстрым взглядом окидывает помещение, но не находит ничего более интересного, чем странный человек, отделенный от него закрытой магией решеткой.
[indent] Воображение подсказывало сразу множество возможных способов развлечься в этой ситуации. Учитывая его текущий облик, самым очевидным было бы какое-то время притворяться дальше одним из мучителей таинственного незнакомца, но шанс узнать, что здесь вообще происходит, таким способом стремился к нулю. Кроме того, маскировка рано или поздно раскроется и в такой ситуации сложно будет объяснить свои мотивы. Люди, почему-то, не понимают простейшего. Порой в действиях нет особой причины, за исключением любопытства и скуки. К счастью, выбранным обликом можно было воспользоваться и по другому.
[indent] - Кто ты? Тебя поймали культисты? - голос Эйвена звучит тихо и осторожно. Быстрым движением он сбрасывает капюшон, открывая свету лицо усталого эльфа с темными мешками под глазами - С ними покончено.
Арт на аватарке нарисовал хтонь-товарищ
Пленник напряженно всматривается в сторону незапертого, но прикрытого люка. Упирается острым взглядом в то место, где потолок сходится со стеной, храня в себе самые черные тени, и будто стремится проникнуть им за преграду из холодного, толстого камня - туда, откуда доносятся ужасающие крики агонии и лютого, всеобъемлющего страха. Так звучит смерть - неподкупная, жестокая, дробящая кости и разрывающая тела, — и голоса, преобразуясь в гортанный вой, всё меньше напоминают человеческие. Что бы ни настигло орден культистов, которые держали рыжеволосого мужчину в заточении, оставаться запертым в клетке в тот момент, когда оно нагрянет сюда, он не хотел. Тело едва слушается - слабость обхватывает его невидимыми руками, тянет к земле, прижимает к холодной кладке стены, не позволяя стремительно оттолкнуться от неё и подойти к дверце его темницы, но он всё же делает над собой усилие, чтобы вновь попытаться сделать то, что пытался проделать уже несколько десятков раз, когда хотя бы ненадолго оставался без присмотра.
Прутья решетки обжигающе холодные. Словно чистый лёд, колючий и острый, способный оставить отметины на бледной коже, если соприкасаться с ним слишком долго. Узник едва подавляет желание одернуть ладони и, крепче цепляясь пальцами за стальные перекладины, встряхивает дверь изо всех сил. Тех, что остались. Но замок не поддается, а усилие отдаётся сбитым дыханием и слабой одышкой. Холод жжёт плечо даже сквозь темную ткань одежды, когда мужчина вжимается им в решетку, чтобы дотянуться до одного из ближайших символов, начертанных на полу и подсвеченных серебристыми искорками тусклого света. Возможно, если нарушить этот полукруг, он разомкнется и потеряет свою силу, и тогда у него появится возможность раскрошить эту треклятую клеть? Но дотянуться не удается, не получается коснуться даже кончиками пальцев или порядочно отросших ногтей, а плечо ломит, будто кость вот-вот выйдет из сустава.
К тому моменту голоса наверху окончательно стихают. Почти одновременно, будто последний удар был нанесен всем культистам разом, обрывая какофонию агонизирующих воплей. Но робкая тишина не успевает застояться. Спустя несколько секунд слышится громкий взрыв и треск сломанного дерева, будто нечто проломило тяжелую дубовую дверь, расколов прочные доски. Пленник прислушивается, пытаясь понять, что происходит снаружи, но не слышит чьего бы то ни было присутствия. С трудом собираясь с мыслями, он старается обрисовать в голове картину случившегося, лишь бы не оставаться в беспокойном неведении, и делает это, опираясь на всё то, что успел услышать.
Будь это отряд чужаков или даже солдат Империи, нагрянувший для того, чтобы устранить членов культа, они бы наверняка громко переговаривались между собой или раздавали команды даже после того, как уничтожили угрозу. Может, там изначально не было людей? Не было ни лязга металла, ни звона стали о сталь, который сопровождает любую битву... Возможно, эти люди в балахонах сумели призвать нечто, что вырвалось из-под их контроля? Пленнику доводилось слышать о таких ритуалах, и в литературе о планарной теории упоминались различные сущности из иных миров, ведомые лишь голодом, а не стремлением подчиняться. Если это так, то, что устроило хаос в убежище сектантов, видимо вырвалось наружу, вдоволь насытившись чужими страданиями и кровью. И мужчина с неуверенным облегчением отстраняется от решетки, сглатывая болезненную сухость.
Если оно ушло, у него есть шанс на то, чтобы попытаться выбраться. Шанс и время. Ведь едва ли кто-то найдёт его здесь, в безлюдном пристанище неизвестного культа, полного разлагающихся тел и запахов смерти. Лишь бы хватило сил, ведь голод, стягивающий желудок и отравляющий тело слабостью, уже вступил в свои права, значительно снижая вероятность быстрого и успешного побега. Взгляд невольно устремляется к глиняным кувшинам, расставленным на столе со свечой, но до них все равно не добраться, даже если они не пусты.
Звук распахнутой дверцы люка становится для заключенного неожиданностью даже после того, как ему удается различить легкое постукивание по дереву, словно от россыпи мелких камешков, осыпавшихся с потолка. Он быстро выпрямляется, кое-как удерживая равновесие от собственного маневра, и отступает назад к стене, в тень более глубокую чем та, которую разбавляет тусклый свет, сочащийся сквозь отверстие единственного входа в помещение подвала. Он не слышит быстрого биения своего сердца, не ощущает отливающей от лица крови, и дыхание больше не доносится с хрипловатым шумом, который затмил бы тихий отзвук чужих шагов - мужчина сосредотачивается, заставляет себя успокоиться и облокачивается о камень позади себя, сохраняя молчание. Потому что вниз спускается фигура в знакомо балахоне. Бордово-буром, как и ранее. И это кажется рыжеволосому странным. Неужели кому-то удалось выжить? Кому-то, кто и устроил весь этот ад наяву?
Взгляд золотисто-карих глаз следит за спокойной фигурой, которая неторопливо осматривает тесную комнату, прежде чем приблизиться к клетке. В её движениях нет ни неуверенности, ни беспокойства, будто все то, что произошло вне этого места, никак не затронуло одинокого члена истребленного минутой ранее культа. Пленник не отводит прямого взгляда и в тот момент, когда фигура откидывает алый капюшон, открывая лицо, и это первый раз за всё время заточения, когда мужчине удается увидеть глаза живого человека. Эльфа, если быть точнее, судя по заостренным ушам, длиннее, чем у него самого. Очень уставшего, немного мрачного из-за теней, что пролегли под его глазами, но кажущегося более живым, чем безликие фигуры, которые посещали эту темницу.
— Я слышал... — в том, что остальные мертвы, сомневаться не приходилось. — Вы один из них? — недоверчивый шаг вперед, чуть ближе к дверце клетки, но не настолько, чтобы можно было до него дотянуться. Этот мужчина стал первым не только среди тех, кто открыл свое лицо, но и первым, кто с ним заговорил, и это настолько же настораживает, насколько и обнадеживает. — Не помню, как оказался в этом месте, но уже долгое время сижу здесь взаперти. И был бы очень благодарен, если бы Вы помогли мне освободиться. Моё имя Винсент.
[icon]https://forumupload.ru/uploads/001b/6f/0c/11/549949.png[/icon][fandom]elflings[/fandom][profilename]Винсент де Лавейн[/profilename][nick]Vincent De Lavaine[/nick][profilestatus]Every time I breathe, locked in this room, a shadow falls on me and says it's too soon.[/profilestatus][status]my name is ruin[/status]
Отредактировано Jester (2022-08-07 18:37:53)
cheers you up, agile, slinky, sometimes makes you bleed... basically a cat.
[indent] Узник делает нерешительный шаг вперед, позволяя тусклому свету одинокой свечи охватить свое лицо, острое и холодное, как лезвие ножа с двумя яркими искрами глаз, столь же огненно-красными, как и спадающие ниже плеч волосы. Взгляд Элдриха внимательно изучает его ауру, но не цепляет ничего магического, за исключением совершенно несвойственной для мрачного подземелья красоты. Но вряд ли культисты посадили его под замок из-за смазливого личика. Во всяком случае Эйвен надеялся, что это не "такие" культисты.
[indent] -Нет. - Эйвен качает головой, его голос пронизан ледяным спокойствием и усталостью. Практически скукой. - Это не более чем маскировка.
[indent] До смешного короткий рассказ незнакомца никак не проливал свет на происходящее, не говоря уже об удовлетворении любопытства Эйвена. И хотя в едва меняющейся мимике его лица не видно было следов лжи, сказ о потери памяти был слишком удобным оправданием нежелания делиться правдой. Эльфийская личина Эйвена чуть сдвинула брови в недовольной задумчивости. Медленными шагами он измерил комнату, осторожно обходя магический круг из символов по периметру, чтобы не заступить за зачарованную ограду.
[indent] - Меня зовут Эрендил. Меня наняли, чтобы устранить культистов. Но никто не говорил мне о пленниках.
[indent] Он поднял взгляд на клетку, на сей раз вглядываясь в темноту за спиной своего собеседника. Это было ничем не примечательное помещение, служившее, очевидно тюрьмой для огневолосого. Никаких более магических символов, ритуальных кругов, демонических статуй или других следов действий членов культа. Вероятно какой бы не была причина содержания здесь пленника, все операции над ним проводились в ином месте, а это всего лишь способ сэкономить на качестве апартаментов для несчастного гостя.
[indent] - Не обижайся, Винсент, но все это выглядит весьма странно. Я буду рад помочь, но об осторожности забывать не стоит. Мы все таки в логове колдунов. - пожав плечами, Лжеэрендил отошел в сторону, бросив напоследок через плечо - Что они с тобой делали?
[indent] Слушая в пол уха рассказ Винсента, Эйвен внимательно оглядел стол. Рядом с единственным источником света и другими свечами, уже потухшими, лежал пепел и несколько маленьких обугленных кусочков пергамента. Что бы здесь не хранили раньше, очевидно кто-то поторопился уничтожить улики. Сама история пленника его не особо волновала. Отчасти оттого, что проверить её подлинность сейчас невозможно, но в основном потому, что Эйвен уже решил выпустить его в любом случае. Что может случиться в худшем случае? Это какой-то демон в человеческом обличье и эта решетка - единственное, что удерживает его от того, чтобы превратить весь мир в пылающий ад? Что же, разве не почетно быть тем, кто начал апокалипсис?
[indent] -Я кое-что попробую. - закончив с осмотром стала, Эйвен вновь повернулся к своему собеседнику лицом - Предосторожность на случай, если твои мучители оставили неприятный подарок для того, кто решит тебе помочь.
[indent] Спрятав руки в складках плаща, Эйвен с силой впился длинным ногтем в подушечку большого пальца и терпеливо подождал, пока капли крови не соберутся послушно в небольшого размера сферу, после чего он резко выставил вперед обе руки, направляя магическую энергию в середину. Кровавая сфера закрутилась быстрым вихрем и начала вытягиваться, принимая гуманоидную форму и одновременно с этим теряя цвет, пока наконец полностью не исчезла. Полезное заклинание, один из немногих подарков от любимого папочки. Ну или мамочки, в этом Эйвен не был уверен.
[indent] - Это заклинание призывает незримого слугу. На всякий случай я рекомендую отойти к стене, подальше от двери. - после чего Эйвен перевел взгляд на то место, где стояла невидимая фигура и чуть повысил глос - Слуга, пройди за магический круг и дерни на себя решетку.[nick]Aven Wildroot[/nick][status]sharp[/status][icon]https://forumstatic.ru/files/001b/6f/0c/43100.jpg[/icon][sign] [/sign][fandom]Elflings[/fandom][profilename]Эйвен Вайлдрут[/profilename][profilestatus]I've got no strings
To hold me down
To make me fret, or make me frown
I had strings
But now I'm free
There are no strings on me[/profilestatus]
Арт на аватарке нарисовал хтонь-товарищ
Рыжеволосый пленник внимательно следит за гостем пропитанного сыростью подземелья, лица которого коснулась тень усталости, уютно поселяясь в его резких чертах, в прямом взгляде, в интонации негромкого голоса, звучание которого столь чуждо для этих стен и истерзанного долгим безмолвием слуха. Подмечает скучающий тон, словно вопрос о принадлежности к культу эльфу задают так часто, что ему уже надоело на него отвечать, но едва ли Винсент стыдится, что все-таки его озвучил. Наблюдает он и за тем, как мужчина расхаживает по тесному чертогу подвала, огибая полукруг вычерченных на полу узоров и явно опасаясь так просто за него заступать. Предосторожность не лишняя, да только бы она не стала той причиной, по которой неожиданный гость решит бросить узника в проклятой темнице, чтобы не подвергать себя ненужному риску. Однако на бледном лице лишь на миг вырисовывается удивление, когда Эрендил говорит о том, что был нанят для устранения культа: бровь слегка приподнимается, а пронзительный взгляд оценивающе скользит по фигуре остроухого, словно рыжеволосый пытается угадать, каким же способом новому знакомому удалось расправиться со всеми фанатиками разом и что за сила стояла за ним, раскрывая такой потенциал для массового убийства. Но не удивительно, что он так устал - бой часто отнимает много энергии.
— Сомневаюсь, что обо мне было известно даже младшим членам культа. Заказчик мог об этом не знать. Помимо меня были и другие, их содержали не здесь... но сомневаюсь, что кто-либо из них остался в живых.
Следующий вопрос заставляет Винсента ненадолго замолчать. Стоит тщательно подбирать слова, ведь та истина, которую он мог бы озвучить, едва ли могла расположить к себе осторожного наёмника, в чьих руках сейчас находилась его свобода. Но ложь не кажется подходящим вариантом, как и ни к чему не ведущая попытка отмолчаться, поэтому мужчина подает голос - не менее уставший, чем у этого смертоносного эльфа:
— Они похитили меня во сне и доставили сюда до того, как я очнулся. Меня не пытали, не истязали, и обходились со мной осторожно, не считая кандалов, которые надевали на мои запястья каждый раз, когда выводили из клетки, и этого ошейника. Не берусь утверждать, какую цель они преследовали, но я подвергался экспериментам... — Винсент упирается взглядом в чужую спину, думая, насколько подробного рассказа ожидает от него наёмник, но решает не вдаваться в детали, так и не встретив вопросительного взгляда, требующего развернутой информации. К тому же, манипуляции, которые проводили культисты, назвать приятными не повернулся бы язык, и вспоминать их пленнику не хотелось. Не зря записи о них были сожжены над пламенем единственной свечи самим последователем культа. Пусть лучше остаются в тайне, чтобы никому больше не взбрело в голову дать им вторую жизнь. — Из тех немногих разговоров, которые мне удалось подслушать в те моменты, когда они теряли бдительность, занимаясь мной... я понял, что их покровителем была обещана некая сила, которая сокрыта в моей крови. И прежде, чем её заполучить, они стремились научиться её контролировать. Поэтому они поддерживали во мне жизнь, не давая погибнуть от голода или ран, ибо мертвый носитель оказался бы для них бесполезен.
Интонация мужчины звучит спокойно и ровно, будто он рассказывает о чем-то обыденном или привычном. О чем-то, что происходило с кем-то другим и ничуть его не касалось, а потому не способно было выбить искры эмоций в выразительном, но бесцветном голосе или точеных чертах красивого лица. Возможно, стоило бы изобразить остаточный ужас после тех опытов, что над ним проводили, и нестерпимо долгого заточения в густом мраке холодного подземелья. Это с большей вероятностью могло бы вызвать у Эрендила некое сочувствие, но на подобную фальшь почти не осталось сил. К тому же, люди его профессии редко могли похвастаться жалостью. Доказательством тому служат тела убитых за открытым люком подвала.
Отступает на шаг Винсент еще до того, как эльф успевает озвучить свою просьбу, и опорой вновь становится холодная стена, к которой рыжеволосый льнет лопатками, не позволяя себе сделать глубокий вдох, вбирая в легкие влажный воздух и дразня рецепторы до боли знакомым ароматом. Незримая сила бьет под дых, остро давит на диафрагму, словно провоцируя его поддаться рефлексу, вынуждая ссутулиться от грызущей изнутри боли. И взгляд янтарно-алых сосредотачивается на живой сфере, сотканной из горячей крови, которая очень быстро становится невидимой, теряя и оттенок, и изначальную форму.
Это заклинание ему знакомо. Но защитные символы не позволят бесплотному помощнику коснуться решетки. Однако Эрендил уже отдал приказ, и пленнику ничего не остается, кроме как позволить мужчине самому убедиться в истинном предназначении начертанного на земле полукруга и ощутить, как заклятье беззвучно рассыпается, стоит слуге лишь переступить серебристую вязь под своими ногами.
— Боюсь, в этой зоне магия не сработает, — произносит узник, прикрывая кистью руки тонкие губы и отводя сверкнувший в полутьме взгляд, спрятанный в тени опущенных ресниц. — Культисты не трогали символы, когда проходили к клетке или когда собирались коснуться двери. Значит, либо это заклятье не предназначено для того, чтобы уничтожить всякого, кто его пересечет, либо у них были специальные артефакты, чтобы заступить за границу. Но мои способности в пределах круга так же бесполезны. Вероятно, это просто блок, чтобы не позволить мне уничтожить решетку.
[nick]VINCENT DE LAVAINE[/nick][status]my name is ruin[/status][icon]https://forumupload.ru/uploads/001b/6f/0c/11/549949.png[/icon][sign] [/sign][fandom]elflings[/fandom][profilename]ВИНСЕНТ ДЕ ЛАВЕЙН[/profilename][profilestatus]Every time I breathe, locked in this room, a shadow falls on me and says it's too soon.[/profilestatus]
cheers you up, agile, slinky, sometimes makes you bleed... basically a cat.
Вы здесь » Calm Harbor » Альтернативные эпизоды » Во мраке подземелья [Elflings]
